В 50-ю годовщину антисемитской кампании 1968 года Музей польских евреев POLIN в Варшаве открыл выставку «Чужой в доме». Она рассказывает о причинах, ходе и далеко идущих последствиях событий, которые вынудили выехать из Польши более десятка тысяч человек, признанных «чужими».
У нашего микрофона директор Музея POLIN – профессор Дариуш Столя.
- Непосредственным импульсом к разгару событий 1968 года стали студенческие протесты против цензуры, закрывшей спектакль «Дзязды» в постановке Казимежа Деймека. А каков был общий политический фон и истинные причины антисемитской кампании?
Дариуш Столя: «Все коммунистические страны, за исключением Румынии разорвали отношения с Израилем, осудили Израиль и поддержали арабские страны в тогдашней арабско-израильской войне. При этом только в Польше имела место кампания не только против Израиля, но и против евреев, живших в Польше, которых обвиняли в нелояльности, даже в государственной измене, шпионаже в польшу Израиля. Конечно, это были совершенно абсурдные обвинения, являвшиеся лишь предлогом к преследованиям. Массированной антиеврейской кампанией власти пытались заслонить факт, что, на самом деле, репрессиям подвергались все студенты. Тысячи молодых людей были арестованы, десятки тысяч побиты милицией, выгнаны из вузов. При этом пропаганда представляла всё таким образом, что есть какой-то тайный заговор сионистов, которые вдобавок устраивают его с американскими империалистами и... сталинистами, стремящимися вернуться к власти в Польше. В общем, какая-то совершенно параноидальная концепция! Но всё это также было связано с играми внутри правящей Польской объединенной рабочей партии. Между франкциями шла борьба за власть, и было решено, что нападки на евреев пригодятся, поскольку там еше была группа старых коммунистов еврейского происхождения, которых тогда полностью столкнули на обочину. То есть, история эта очень запутанная, как история вообще. Но вывод однозначен: это была клеветническая, лживая пропаганда, наносящая удар по людям по причине не их поступков, а происхождения. В результате этой кампании тысячи людей потярели работу, уехали за границу, лишились родины. И мы хотим об этом напомнить».
- А руководство Советского Союза играло в этом какую-либо роль, например, «вдохновителя и организатора»?
Дариуш Столя: «Нет никаких следов, что Москва нажимала на власти в Варшаве. Поскольку такая кампания имела место только в Польше, всё говорит о том, что это была местная инициатива. Скорее всего, идея исходила от одной из партийных фракций, сосредоточенных вокруг генерала Мочара – министра внутрених дел и главы спецслужб. У него были большие политические амбиции, он претендовал на место первого или хотя бы второго лица в государстве после генсека Гомулки. Это ему удалось в той степени, что он очень больно ударил по конкурентам, но никогда не достиг поста, о котором мечтал».
- Надо сказать, что в Советском Союзе в это время евреям тоже легко не было. Но выехать за границу – на Запад, в США, в Израиль, о чем многие мечтали, было еще труднее. Власть зажимала таких людей в тиски – и туда не пускала, и в стране жить не давала. А в Польше с выездом, судя по всему, больших проблем не было?
Дариуш Столя: «Польша на фоне советского блока, особенно самого Советского Союза, была страной относительно либеральной. Не было такого явления, как «отказники». Конечно, те, кто хотел выехать в Германию, например, силезцы, годами получали отказ. При этом уехать в Израиль была довольно легко, а в 1968 году практически каждый, кто подал документы и имел еврейское происхождение, мог эмигрировать».
- А как на эту антисемитскую кампанию властей реагировала общественность?
Дариуш Столя: «Безусловно, наблюдался рост предубеждений и неприязни в отношении евреев. Но это был результат длительной пропаганды ненависти, которую разжигали СМИ – газеты, телевидение, радио, плакаты, транспаранты, а также партийные деятели, офицеры в армии. Проходило множество собраний, на которых одних людей натравливали на других. В условиях коммунистического государства трудно оценивать, кто делал что-то по убеждению, а кто – потому, что ему так сказали. И действительно, если человек оказывается на вече, где собралось 50 тысяч человек с плакатами «Синисты – в Сион», трудно сказать, он действительно так думает или просто боится признаться в несогласии. Но мы знаем, что среди поляков были такие, которые воспользовались этой ситуацией, чтобы свести счеты с конкурентами или недругами. Коммунистическая партия охотно использовала такие низменные человеческие мотивировки».
- Главная идея выставки «Чужой в доме»?
Дариуш Столя: «Мы хотим напомнить, особенно молодым полякам, потому что многие уже не помнят ПНР, чем это было. А главное – показать еврейский опыт 1968 года, что он означал для польских евреев».
- Однако, не все польские евреи хотели покинуть обидевшую их родину. Тем, кто, несмотря ни на что, в 1968 году решил остаться в Польше, был юный в ту пору Петр Висьлицкий, ныне – председатель правления Еврейского исторического института, один из основателей Музея польских евреев в Варшаве.
Петр Висьслицкий: «В 1968 году надо было подписать бумаги на эмиграцию и уехать. Но для людей это было очень трудное решение – в течение нескольких недель закончить свою жизнь на родине... Эти люди были выброшены, а быть выброшенным всегда очень тяжело. Это только подписать бумагу легко, а оставить жизнь... Но тем, кто остался было не легче. В течение нескольких лет я чувствовал на себе так называемый «уличный» антисемитизм, испирированный властью. Жить было очень трудно, трудно найти работу, трудно было привыкнуть к тому, что человек стал чужим в своем доме. Тем не менее, я старался как-то жить, учиться. А позже, шаг за шагом, особенно после 1989 года страна совершенно изменилась и начался польско-еврейский диалог. События марта 1968 года мобилизовали меня к тому, чтобы отдать долг самому себе. В течение многих лет я не был евреем – я был поляком еврейского происхождения. 1968 год укрепил мое самосознание, и теперь я могу сказать, что я – еврей, польский еврей».
- О работе над выставкой «Чужой в доме», о концепции представления такого сложного процесса, приведшего к отъезду 13 тысяч человек, я попросила рассказать куратора Наталью Ромик:
Наталья Ромик: «Мы должны были вести повествование в хронрологическом порядке, показать борьбу фракций в партии, но также события 1956 года, поскольку март 1968 года не появился ниоткуда. И поэтому посетители увидят всю подоплеку вынужденного отъезда, но также причин, по которым некоторые оставались. Сердцем выставки является часть „История, рассказанная участниками”, где с помощью эбонитовых наушников образца 60-х можно послушать рассказы людей из разных городов Польши, оказавшихся в гуще событий. Таким образом, выставка состоит из трех частей – хронологического повествования о политической и экономической ситуации в Польше и в мире, историй участников, фрагментов кинофильмов той поры, и коллекции памятных вещей, которые передали нам в дар эмигранты. Просматривая и прослушивая сотни интервью вместе с другим куратором выставки Юстыной Кошальской мы отметили, что чаще всего люди произносили слова «я - чужой», «мы - чужие». Чувствовалось, что это патриоты Польши, искренне любящие свою родину, для которых момент отрыва от корней стал настоящей драмой».
Часть выставки "Чужой в доме", посвященная вещам, переданными Музею POLIN в дар еврейскими эмигрантами.
Фото: radiopolsha/И. Завиша
Автор передачи: Ирина Завиша