В четверг, 17 января, президент России Владимир Путин посетил с визитом Сербию. Во время которого было сделано много громких заявлений. При этом сам собой рождается вопрос: зачем властям Сербии такой грандиозный прием российского президента, такая яркая демонстрация дружбы с Россией в момент, когда Сербия официально идет в направлении Европейского союза?
Польское Радио пригласило к беседе научного сотрудника Института политических исследований Польской академии наук Павла Коваля.
Павел Коваль: Да, действительно, ведь были там такие элементы, которые мы знаем с совершенно иной эпохи - приветствия со стороны людей, которые огромными толпами собрались на улицах, размахивание флажками обоих государств, транспаранты с заверениями дружбы, звон колоколов в церквях. В общем был реализован такой, я бы сказал, максимально пышный план приветствия по традиции 50-летней, а то и 100-летней давности. Есть такая простая концепция, что власти Сербии таким образом хотят показать Западу, Европейскому союзу, что у них иной возможный путь, что Сербия является государством, которое в каждую минуту может выбрать другой вариант. Интересно, что об этом думает Россия, и что вообще думают все остальные страны, в основном,члены Европейского союза? Потому что такой способ ведения политики уже когда-то был испытан государством, находившимся, если говорить об историко-культурном аспекте, в немного похожней ситуации. Я имею в виду Украину времен Виктора Януковича. И это, как мы знаем, закончилось полной катастрофой. Причем, в определенном смысле, катастрофой для всех, так как потом все заплатили за это по счетам. Но, по крайней мере, некоторые хотя бы обрели надежду, что Украина, однако, пойдет в направлении Запада, но по счетам, повторю, пришлось платить всем - и самому украинскому обществу, и западным союзникам, и России тоже. Так что я удивляюсь такой политике Сербии, она ведь уже «протестирована» и доказала свою несостоятельность. У нее есть свой лимит, поскольку в какой-то момент надо решить, какую модель правления и государства выбрать, и слушать ли о выборе собственных граждан на выборах или слушаться Путина.
- То есть, речь идет о том, какой путь интеграции, с каким блоком, выбрать?
Павел Коваль: Это вопрос окончательного решения, кто окончательно решит, в каком направлении пойдет Сербия. Сербские избиратели в рамках нормальной избирательной кампании, представления аргументов «за или против», или решение примет Путин. Возвращаясь к Украине, стоит напомнить, что Украина в определенный момент оказалась в такой точке, где выяснилось: это Путин решил за Украину, что ей не надо двигаться в сторону Запада, а люди подумали, что это вопрос выбора. И началась революция.
- В свое время Польше тоже пришлось делать выбор. И здесь от темы Сербии перейдем к теме Вашей книги «Завещание Прометея». Книга посвящена польской восточной политике в первые два года после обретения независимости от России после 1989 года, то есть до 1991 -го. Какие тогда были мотивы для обозначения линии, в какую сторону идти?
Павел Коваль: Обобщая, можно сказать, что новая правительственная команда пыталась строить новую политику, опираясь на старые кадры, старую систему. Сегодня для поляков 1989 год имеет несколько магический характер, будто после выборов 4 июня всё изменилось. Нет, так не произошло, и моя книга показывает, что произошла эволюция. И что даже если появлялись новые идеи, то их реализовывали чиновники из прошлого, которые должны были быстро приспособиться, измениться. Думаю, для экспертов это будет интересно, потому что впервые удалось открыть некоторые источники и снять вуаль тайны со многих событий и явлений, происходивших после 1989 года. Мой замысле заключался в том, чтобы рассказать о переходном периоде 1989-91 годов, когда Польша строила свой суверенитет на фоне огромных событий в Европе и мире. Мне кажется, что это важный шаг в сторону глубоких исследований начала польской политики в отношении восточных соседей после трансформации системы.
- В нашей беседе уже не раз звучал мотив Украины. Как Вы думаете, организовать визит Папы Римского в эту страну сегодня, после создания новой украинской автокефальной православной церкви, легче, чем до этого?
Павел Коваль: Сегодня мы видим, что исторически это могло выглядеть так: в момент, когда Украина обретала независимость (что тоже было определенным процессом, но переломным моментом стал распад Советского Союза в 1991 году), по сути дела, согласно обязывавшим тогда стандартам, Украина должна была выступить за предоставление автокефалии и ее получить. И многих проблем, которые появились на пути, можно было бы избежать. Украинские лидеры просто не позаботились о решении этой проблемы, потому что их политические корни были еще в Советском Союзе, и они не понимали значения религии в обществе. А ведь в ту пору было гораздо проще договориться с Константинополем, не путем каких-то мелких шагов, как это делал Филарет, а решить вопрос на государственном уровне. Создавалось новое независимое государство, и ему полагалась независимая церковная структура. Конечно, независимая политически, так как доктринально она была и остается связанной с православной церковью в мировом масштабе. И это упущение повлияло на отсуствие диалога между Ватиканом и православной церковью в Украине, так как всё шло через Москву, но также на позицию самой Украины. И хотя Иоанн Павел II посетил в свое время Украину, тот визит не был лишен привкуса конфликта с православием. Думаю, что сейчас диалог с Апостольской столицей может быть еще труднее по причине резкой реакции Русской православной церкви и попыток влияния на местных священников, чтобы не дать этому диалогу развиваться. При этом хотелось бы подчеркнуть, что реакция Римско-католической церкви и Греко-католической церкви в Украине относительно создания автокефальной Украинской православной церкви была такой, какая должна быть, то есть, правильной. Ведь эти епископы знают мир и знают, что Украина имеет право на свою церковную структуру.
PR24/iza