Мы сегодня продолжим отвечать слушателю по имени Александр, который записал свои замечания на автоответчик в Москве, где наши передачи ретранслирует Всемирная радиосеть. Напомню, в предыдущей передаче я объясняла, почему нельзя сравнивать число погибших в бою солдат, с числом убитых по приказу Сталина офицеров. В следующей части также речь идет об истории:
«Дальше, поляки должны знать, что только Сталин и Черчилль создали такую польскую территорию. Рузвельт сказал, что накажите немцев. Никогда Силезия, 60% восточной Пруссии, Данциг, Померания, никогда не принадлежали Польше. А мы, включая англичан, добились того, что Польша стала иметь такую территорию. Никогда такой территории, и тем более с населением ок. 78% именно поляков, у Польши не было. Значит, надо по-другому относиться к тем, которые создали такую Польшу».
Вы знаете, мне приходит в голову только один комментарий – голосом Владимира Высоцкого: «Скажи еще спасибо, что живой!»
Но, все-таки, пару слов от себя. Я буду употреблять польское название «Гданьск», а не немецкое «Данциг». Видимо, мы учили историю по другим учебникам. Как Силезия, так и Гданьск на протяжении столетий, переходили из рук в руки, что, кстати касается разных территорий в Европе и мире. В том числе, например Гданьск был польский с конца Х по первую четверть ХII века, на переломе ХIII и ХIV веков, c середины XVI по конец XVIII века (т.е. до разделов Польши), между I и II мировыми войнами имел статус свободного города. В остальное время бывал частью Поморского княжества, ордена крестоносцев, Пруссии, Немецкой империи, Веймарской республики. Также судьба Силезии была непростой. Если мы сегодня будем мерить, сколько лет под чьим правлением была какая-то территория, то я вас уверяю, что это приведет к страшным конфликтам. Каждая территория могла когда-то принадлежать кому-то другому. Польша с Германией, несмотря на страшную войну, смогли наладить хорошие отношения в том числе потому, что приняли за основу, во-первых, то, что не решают конфликтов путем аннексии чужих территорий, во-вторых, прощение, но основанное не на молчании, сокрытии фактов, а на знании, понимании и анализе общей истории. Тут я уже подошла к последней части высказывания Александра, которую мы еще не послушали:
«Да, было что-то плохо, но было и много хорошего. Пожалуйста, уважаемые поляки, я к польскому народу отношусь очень уважительно. Надо нам посмотреть и забыть эти неприятные вещи и помнить то, что когда мы вместе воевали, Польша получила очень большую территорию. Тем более все немцы, все немцы, были выселены из этих территорий и оставшись свободными, они могли заселиться поляком. Такого я не знаю когда и от кого, но это сделал Сталин и Черчилль».
Вы знаете, выселение немцев после Второй мировой войны можно понять. Хотя многие из них не были ни в чем виноваты. Но это были последствия ужасов, творимых на польской земле немцами. Но вообще, откуда вам пришло в голову, что поляки должны радоваться, что из многонациональной страны, какой была Польша, она стала практически однородной? Как-то не очень удачным мне кажется и то, что радоваться расширению Польши на запад предлагает представитель народа, власти которого в те времена сузили ее с восточной стороны.
Много раз я уже в этой передаче говорила, что о хорошем мы помним, а забыть о плохом – это не выход, так как плохое может повториться. Но я понимаю, что 20 тыс. убитых польских офицеров может казаться ничтожным. Особенно если сравнить с не менее чем 20 миллионами жертв сталинизма в СССР. Забыв о 20 миллионах, трудно помнить о 20 тысячах.
Память, как о хорошем, так и о плохом, не свидетельствует о неуважении. Неуважение – это когда решаешь за других, считая, что сам знаешь лучше.
«Да, правда. Но одно меня тревожит -
Кому сказать спасибо, что живой?»
нв